|
Отчет и размышления о парламентской работе |
II.1 | |
| ‹‹‹ | ››› |
Ищи расположения не тех людей,
от которых ждешь помощи,
но тех, кому хочешь помочь.Ла Брюйер
Когда почти четыре года назад страна выбирала себе сначала Парламент, а затем и Президента, мне не раз приходилось повторять:
Увы, в очередной раз запуганное “страшилками” возврата к прошлому, большинство людей не решились отдать свои голоса тем, кто защищает их интересы. К тому же во многих регионах выборы были подтасованы в угоду власти. В итоге многие из тех, кто тогда проголосовал за “Медведя”, продолжают “сосать лапу”.
Именно поэтому не преодолена ни одна из семи катастроф, в которые страна была ввергнута в начале 1990-х годов, а некоторые катастрофы стали еще глубже.
Катастрофа экономическая. По оценкам группы ученых во главе с В.А. Коптюгом (президентом Сибирского отделения Российской Академии наук, рано ушедшим из жизни), в 1985-95 гг. сельскохозяйственное производство в России упало в 3,6 раза, промышленное - в 5,3, в т.ч. в легкой промышленности и оборонном комплексе практически в 10 раз. Хотя официальные данные, характеризующие спад производства, много ниже, неидеологизированные отечественные и зарубежные специалисты признают, что это абсолютный мировой рекорд, значительно превосходящий показатели "великой депрессии" 1930-х гг. в США и Западной Европе.
Несмотря на начавшийся в 1999 г. экономический рост и благоприятные погодные условия, к 2002 г. по сравнению с 1990-м годом сельское хозяйство оказалось отброшенным назад на более чем 40 лет:
В настоящее время на 1 гектар пашни в России вносится в 20 раз меньше удобрений, чем в Западной Европе, а обеспеченность сельхозтехникой составляет 40-60 % (См.: Стенограмма пленарного заседания Государственной Думы. - 2002.- 25 сентября. Выступление руководителя Аграрно-промышленной группы М. Харитонова).
Кризис поразил и те отрасли, которые являлись для России источником поступления валюты. За 1990-96 гг. добыча нефти уменьшилась на 44 %, угля – на 38 %, выработка электроэнергии – на 25 %. К началу 2002 г. загруженность мощностей отечественных промышленных предприятий составляла 52-55 %.
В 1990-е годы Россия сократила объем валового внутреннего продукта примерно с 1 трлн. до 350 млрд. долларов, тогда как Китай за тот же период увеличил ВВП примерно с 350 млрд. до 1 трлн. долларов!
По общему объему ВВП СССР был второй державой мира, а по его производству на душу населения занимал 22-24 место, существенно отставая от наиболее развитых стран, но далеко опережая средне- и слаборазвитые. В результате революционной катастрофы, по данным Мирового банка, в 2000 г. бывшая сверхдержава по основным экономическим показателям на душу населения оказалась между уровнем средне- и слаборазвитых стран, в т.ч. на 25-30 % ниже таких государств, как Алжир, Сирия, Тунис.
Согласно докладу Евросоюза, для того, чтобы достичь пятидесятипроцентного уровня производительности труда стран-членов ЕС, России потребуется 36 лет! Согласно самым оптимистическим прогнозам, Россия способна догнать самую отсталую страну Евросоюза - Португалию - лишь в 2032 г.! Однако расчеты академика РАН С. Глазьева показывают, при современном уровне инвестиций через 8 лет экономический потенциал России может сократиться еще в 2 раза!
Катастрофа финансовая. В конце 1990-х годов федеральный бюджет России, пересчитанный в доллары, стал меньше бюджета Греции или Финляндии, в 2 раза меньше бюджета Швеции, в 3,5 раза - бюджета Голландии!
При этом внешний долг страны вырос в 1990-е гг. приблизительно с 70 до 158 млрд. долларов (зафиксированный в федеральном бюджете пик российского долга и абсолютный мировой рекорд). Точными данными о его размерах не располагает даже Правительство, во всяком случае оно не смогло представить их Государственной Думе - расхождения в оценках составляют около 1,5 млрд. долларов. В 1998 г. на обслуживание внешнего долга уходил каждый четвертый рубль из федерального бюджета России, в 1999 г. - каждый третий рубль, а в 2000 г. - уже два из каждых пяти рублей. При этом в ряде отраслей народного хозяйства заработная плата не выплачивалась многими месяцами, а детские пособия и долги перед промышленностью по оборонному заказу - годами.
В дальнейшем внешний долг России удалось несколько сократить, однако на конец 2002 г. он составляет 123,7 млрд. долларов, т.е. более 800 долларов на душу населения. По признанию Правительства, необходимость обслуживания внешнего долга не позволяет, по крайней мере до 2006 г., существенно повысить уровень жизни населения.
Катастрофический характер приобрели в 1990-е гг. инфляционные процессы, сравнимые по уровню разве что с Германией после I мировой войны. За это десятилетие цены на товары выросли, а курс рубля по отношению к доллару, соответственно, упал более чем в 30 тысяч раз (с учетом деноминации рубля - не менее чем в 30 раз). В результате трудовые сбережения десятков миллионов людей (в основном ветеранов войны и труда), накопленные к началу 1990-х гг., были фактически экспроприированы новой экономической и политической элитой и превратились в прах.
Одна из главных бед российской экономики - вывоз капитала за границу. Экспертные оценки объема вывоза в разные годы колебались от 21 до 50 млрд. долларов, но никогда не опускались ниже 20 млрд. долларов в год. Это подтвердил и Президент в Послании Федеральному Собранию в апреле 2001 года. Совершенно очевидно, что без резкого сокращения оттока капитала за рубеж выход из кризиса невозможен. Однако в июле 2001 г. через Парламент Правительством и президентской Администрацией был проведен закон, сокращающий объем обязательной продажи Центробанку валютной выручки экспортеров и тем самым - еще более облегчающий вывоз капитала за рубеж!
Катастрофа технологическая. В отличие от других, она наиболее ярко проявилась в последние годы и стала результатом, с одной стороны, экономического и финансового кризисов, а с другой - инвестиционной политики правящей элиты: на протяжении 1990-х гг. страна не столько создавала новое, сколько "проедала" и занималась переделом того, что было создано трудом предыдущих поколений. За некоторым исключением (банковский сектор, строительство офисных зданий фирмами-экспортерами природных ресурсов и т.п.) уровень инвестиций в 1990-е годы упал не в несколько раз (как в промышленном производстве и сельском хозяйстве), но в десятки раз.
В 2001 г. выбытие основных фондов в стране превышало их приращивание примерно в 5 раз. 68 % всего промышленного оборудования в России официально признано устаревшим. Доля же оборудования, эксплуатируемого до пяти лет - менее 10 % против 65 % в США. По расчетам С. Глазьева, для того, чтобы обеспечить простое воспроизводство основных фондов, нужно увеличить инвестиции, по крайней мере, в 3 раза.
Особенно тяжелое положение сложилось в сельском хозяйстве и коммунальной сфере. Если в 1990 г. на каждый выбывающий комбайн приходилось 3 вновь поступающих, то в 2000 г. на 1 поступающий - 6 выбывающих. В результате производительность труда в сельском хозяйстве составляет 1,2 % от максимального в мире показателя, которого добилась Голландия.
По официальным данным, из бюджетов всех уровней на нужды ЖКХ выделяется лишь 1/3 необходимых средств. Большая часть предприятий этой сферы (равно как и в сельском хозяйстве) - фактические банкроты: общая сумма их долгов составляла в конце 2000 г. около 260 млрд. рублей. В результате во второй половине 1990-х гг. уровень аварийности в жилищно-коммунальной сфере вырос в 10 раз. По данным Госстроя РФ, 2,5 млн. граждан живут в ветхом и аварийном жилье, 11 % жилищного фонда требует капитального ремонта. В целом же износ основных фондов в системе ЖКХ на октябрь 2002 года составлял 70-75 %. Многие эксперты считают эти данные заниженными. В таких условиях удивляться тому, что зимой замерзают не отдельные дома, а целые регионы, не приходится.
Аналогичная ситуация сложилась в электроэнергетике. Согласно заявлению А. Шаронова, заместителя Министра экономического развития и торговли, износ основных фондов в РАО ЕЭС России составляет свыше 52 %, а вывод мощностей в электроэнергетике превышает их ввод почти в 5 раз.
Фактическим признанием технологической катастрофы и угрозы ее глобализации стало создание по инициативе бывшего руководителя фракции "Единство" в Госдуме, а позднее министра внутренних дел Б. Грызлова специальной думской комиссии по проблемам 2003 года, когда предполагался пик аварийности технических систем жизнеобеспечения.
Катастрофа социальная. Ее составляющими в постсоветской России стали: падение уровня жизни; обесценивание честного труда; рост социального неравенства, распространение бедности, массовая детская беспризорность и массовая безработица.
По расчетам названной выше группы соавторов В. Коптюга, в 1985-95 годах средняя заработная плата в стране упала более чем в 3 раза (со 199 до 62 рублей с учетом инфляции); средняя пенсия - в 2,5 раза (с 74,5 до примерно 30 рублей). После нового кризиса 1998 г. показатели падения выросли, по меньшей мере, в 2-2,5 раза. Таким образом, к концу века средний уровень жизни упал в 4-5 раз, а у некоторых групп населения – в 7 раз и более. Несмотря на заметное экономическое оживление, в 2002 г. эксперты продолжали спорить о том, восстановлен ли так называемый докризисный (т.е. первой половины 1998 г.) уровень пенсий и зарплаты. Так, по оценкам лидера Федерации независимых профсоюзов России М. Шмакова, вошедшей в блок с Правительством, в 1998 г. средняя зарплата в стране составляла 170 долларов, тогда как в октябре 2002 г. - 130 долларов. Это в 8-10 раз ниже, чем в индустриально развитых странах, в "клуб" которых стремится Россия. В действительности средней заработной платы в 1300 долларов нет ни в одной из развитых стран, где этот показатель не опускается ниже 2500 долларов.
Честный труд вообще, труд большинства квалифицированных специалистов – в особенности, обесценился, как никогда, причем ниже всего оказалась заработная плата работников оборонных предприятий, медицины, науки, образования, культуры и сельского хозяйства.
Если социальное расслоение в развитых странах Запада, с точки зрения соотношения высшего, среднего и низшего классов, обобщенно выглядит как 10%:60%:30% населения, то в России это соотношение составляет 5-7%:15-20%:75-80%. Другими словами, на фоне всеобщих призывов представителей властвующей элиты воссоздать в стране средний класс фактически он был резко сокращен, едва ли не ликвидирован. Врачи, педагоги, инженеры, квалифицированные рабочие и другие слои, образующие основной массив среднего класса в индустриально развитых странах, а равно и в СССР (при более низком уровне жизни), в результате "реформ" по уровню доходов переместились в низший класс, а то и вообще оказались за чертой бедности.
Социальное неравенство в России, стремительно возникший разрыв между тонким слоем богатых и обнищавшим большинством населения выступает как производная не общего роста благосостояния, но распространения бедности. По данным Г. Осипова, децильный коэффициент (соотношение доходов 10 % самых богатых и 10 % самых бедных граждан) возрос с 5 в СССР до, как минимум, 12—15 уже в середине 1990-х гг., что превышает аналогичные показатели многих стран Западной Европы и США. Другие эксперты дают более высокие оценки уровня социального неравенства.
По данным Правительства, бедные в России (т.е. лица, имеющие доход ниже официально установленного прожитого минимума) составили в конце 2001 г. 24 %. Однако одновременно заместитель Министра экономического развития и торговли А. Дворкович признал на парламентских слушаниях 18 февраля 2002 г., что в "адресной" социальной помощи нуждаются не менее 50 % населения! Это не случайно, ибо потребительская корзина в России рассчитана по нормам Организации объединенных наций, предназначенным для развивающихся стран Азии и Африки.
Сказанное в целом подтверждается и данными опросов Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ). Так, во втором квартале 2002 г. 65 % опрошенных заявили, что им приходится отказываться от лечения, поскольку на это не хватает средств. Почти половина населения испытывает трудности даже с приобретением продуктов питания. Лишь 13-15 % могут позволить себе не экономить на товарах и услугах, привычных для человека развитых стран. 70 % вынуждены постоянно экономить на отдыхе. И только 8 % могут себе позволить отдыхать, как считают нужным.
Согласно другому опросу ВЦИОМ, в начале 2001 г. 23 % населения России относили себя к группе, которая едва сводит концы с концами; 42 % - к группе, у которой хватает средств на продукты питания, но покупка одежды вызывает проблемы; 28 % - к группе, которая не испытывает проблем с деньгами на покупку продуктов питания и одежды, однако покупка товаров длительного пользования вызывает проблемы; наконец, только 1 % опрошенных заявили, что не испытывают проблем с деньгами.
По данным организации “Европеен чилдренс траст”, в 10 посткоммунистических странах Восточной Европы и бывшего СССР за чертой бедности оказались 160 млн. человек (около 40 % населения). Среди них примерно 50 млн. детей, в т.ч. 40 млн. - в странах бывшего СССР. За 10 лет количество таких детей выросло в 10 раз. Не удивительно, что в начале 2002 г. количество беспризорных детей в России оценивалось экспертами Минобразования приблизительно в 1 миллион, Генпрокуратурой - около 2 миллионов, а независимыми экспертами - от 3 до 5 миллионов, что сравнимо с уровнем беспризорности после гражданской или Великой Отечественной войн, а, возможно, и превышает его!
Еще один показатель социальной катастрофы - массовая безработица. По оценкам ФНПР, в России в середине 1998 г. насчитывалось около 2 млн. зарегистрированных безработных, около 8,5 млн. ищущих работу, а с учетом скрытой безработицы общее количество безработных составило около 20 млн. человек. Несмотря на существенный рост производства в 1999-2001 гг., безработица в начале 2002 г. оценивалась экспертами в 8 % и осталась серьезной социальной проблемой. По прогнозам Минтруда России, в ближайшие годы количество официально зарегистрированных безработных будет расти.
В июне 2002 г. зарубежные и отечественные средства массовой информации практически одновременно передали два сообщения:
Пусть каждый сам решит вопрос, можно ли считать движением вперед развитие, которое привело к таким результатам? А если да, не является ли его цена непомерной?
Катастрофа нравственная. Разрушение нравственного здоровья общества выразилось в его криминализации и наркотизации, эпидемии болезней, вызываемых антисоциальным поведением, и замещении социальных и патриотических ценностей антисоциальными и антипатриотическими.
В конце 1990-х гг. по уровню коррупции Россия вошла в десятку самых криминальных стран, заняв 76-е место среди 85 государств, в отношении которых проводился опрос (опрос международных исследователей). Не менее 10 лет бездуховность насаждалась “верхами” через электронные средства массовой информации, которые не только заполнили эфир воинствующей пошлостью, но открыто заявляли, что “деньги не пахнут”, и сами подавали пример. В значительной степени эта тенденция сохранилась и в настоящее время.
За исключением кратких исторических периодов, страна никогда не чуждалась алкоголя. Однако лишь в последние 15 лет массовый алкоголизм соединился с массовой наркоманией. В это период потребление алкоголя в пересчете на чистый спирт составляло в России от 14 до 18 литров на человека, включая новорожденных и больных, при критическом для национальной безопасности уровне в 8 литров. Это один из самых высоких показателей в мире, а в отдельные годы Россия выходила в абсолютные лидеры. Чрезвычайный характер сложившейся ситуации признан в проекте Концепции государственной алкогольной политики, подготовленном рабочей группой Госсовета.
Одновременно, по данным Управления по борьбе с таможенными правонарушениями Государственного таможенного комитета России, в конце 1990-х гг. оборот наркотиков в стране составлял около 2 млрд. долларов, что сравнимо с федеральными расходами на медицину! По данным Минздрава России, употребление наркотических средств и психотропных веществ в 1990-х гг. выросло более, чем в 20 раз и продолжает увеличиваться. По данным МВД России, в октябре 2002 г. в стране в немедицинских целях употребляли наркотики 3,5 млн. человек, из них зарегистрированные наркоманы составляют около 317 тысяч.
В России практически не осталось населенных пунктов, где бы ни проживали лица, потребляющие наркотики без назначения врача. Во второй половине 1990-х гг. более чем в 3 раза увеличилась смертность среди наркоманов, состоящих на учете в наркологических диспансерах, в т.ч. почти в 4 раза от передозировки наркотиков. Средний возраст приобщения к наркотикам в Москве - 15 лет, однако зарегистрированы уже и 8-летние наркоманы. Наркотизация общества напрямую разрушает его производственный и интеллектуальный потенциал, социальные связи и духовные ценности.
Россия переживает одну из последних в мире эпидемию СПИД, причем в то время, когда показатели распространения этого синдрома в индустриально развитых странах заметно снизились. С 1 января 1987 г. по октябрь 2002 г. в стране официально зарегистрировано около 180 тыс. лиц с диагнозом "ВИЧ-инфекция". Реальное же их число, по данным Всемирной организации здравоохранения, составляет около 700 тыс., по данным Российской академии медицинских наук (РАМН), около 1 млн., по данным американской разведки, от 1 до 2 млн. При этом, например, за 2000 год СПИДом в России заболели больше людей, чем за предыдущие 10 лет! По оценкам вице-президента РАМН М. Покровского, в ближайшие 5 лет возможен рост числа ВИЧ-инфицированных до 4 млн.
СПИД превращается в мощный фактор депопуляции. При неблагоприятном развитии эпидемии СПИД к 2025 г. средняя продолжительность жизни в России может снизиться до 56 лет (в Индии – до 58, в Китае – до 59). Эпидемия может фактически отрезать пораженные ею страны от глобальных процессов перехода к новой цивилизации. В ближайшем будущем не предвидится ни вакцины, предотвращающей заболевание СПИД, ни эффективного лекарства. В среднем курс лечения от СПИД одного больного в развитых странах обходится в 15 тыс. долларов. Российское Правительство выделяет в среднем на 1 больного от 3 до 6 долларов – т.е. в 2500-5000 раз меньше, чем требуется.
Не менее опасно и разрушение системы жизненных ценностей, традиционных для России. Социологические исследования второй половины 1990-х гг. показали: свыше 50 % молодежи России признают, что главным для них в жизни являются деньги. При этом 20 % считают “возможным” и “нормальным” вступление в брак по расчету, 20 % - получение взятки, около 10 % - взять деньги силой или “взять, что плохо лежит”. В сознании 17-летних криминальный авторитет оценивается выше милиционера, профессия телохранителя – выше офицера вооруженных сил и депутата законодательного органа, а эти профессии, в свою очередь, - выше профессии инженера, научного работника, рабочего.
Россия остается страной с низким уровнем патриотического сознания молодежи. Недавно под руководством экс-министра образования Е. Ткаченко выполнено крупное исследование. Согласно опросу 25 тысяч учащихся ПТУ, примерно 35 % детей не хотели бы родиться и жить в России и еще около 22 % затруднились с ответом на этот вопрос. В настоящее время та же группа заканчивает опрос 50 тысяч детей, причем уже не только в ПТУ, но и в школе. И, по информации Е. Ткаченко, предварительная обработка результатов показывает, что они качественно не отличаются от результатов предыдущего опроса.
Катастрофа демографическая, производная от других и, быть может, самая опасная. Начиная с 1992 г., в стране наблюдается резкое снижение рождаемости и одновременно - рост смертности, особенно среди мужчин в трудоспособном возрасте (т.н. “русский крест”). Несмотря на приток беженцев и переселенцев из бывших республик СССР, с 1992 по 1999 г. население России сократилось со 148,3 млн. до 145,5 млн., причем это явление было характерно почти для всех регионов. Если в 1990 г. “естественная убыль” населения зафиксирована только в 9 республиках, краях, областях, то в 1999 г. - в 74. Только за 3 года (1998-2000) в России стало на 4 млн. меньше детей. Хотя данные переписи населения 2002 г. отразили замедление демографической катастрофы (в стране оказалось не 143,5, как прогнозировали, а 145 млн. человек), общей картины это не меняет.
По самым оптимистическим прогнозам, при сохранении современных тенденций население России в ближайшие 25 лет сократится на 10-15 млн. человек. Согласно же пессимистическому варианту одного из прогнозов Госкомстата, к 2025 году численность населения страны не будет превышать 100 млн., к 2050 г. - 75 млн., а к 2075 - 50-55 млн. человек. Неожиданную актуальность приобрело предостережение Владимира Набокова о том, что Россия может разделить судьбу Древнего Рима: культура останется, а народ исчезнет!
Учитывая, что, по прогнозам ООН, население Китая составит к 2025 г. 1,5 млрд. человек, Индии – 1,6 млрд., что численность населения США также возрастет на 50 млн. и составит 325 млн. человек, можно с уверенностью предположить возникновение новых трудно разрешимых геополитических проблем.
Катастрофа геополитическая. В результате новейшей революции была разрушена одна из ведущих мировых цивилизаций - Советский Союз (Большая Россия, евразийская цивилизация, российский суперэтнос и т.п.). Российской Федерации (усеченной России), которая утратила статус сверхдержавы, предстоит сложная борьба за сохранение статуса одной из великих держав. При этом, по оценкам директора Института социально-политических исследований РАН Г. Осипова, в первой половине 1990-х гг. по 19 из 20 показателей национальной безопасности страна опустилась ниже “красной черты”. Так, о падении военной мощи говорят следующие показатели: в 1990-2000 гг. личный состав военно-морского флота сократился в 2 раза, количество подводных лодок – на 50 %, морская авиация – на 53 %. Аналогичная ситуация сложилась в других родах войск. По сообщению Би-Би-Си, ведущая британская газета “Гардиан” в марте 2001 г. оценивала затопление станции “Мир” как падение независимости России на ее самой высокой границе. Согласно опросам, одобрили такое затопление лишь четверть граждан страны.
Мир фактически стал однополюсным, а границы политического влияния и экономического господства единственной сверхдержавы — США — значительно расширились. Союз НАТО превратился в самый мощный в истории военно-политический блок. Обещание не расширять его, данное в период объединения Германии, ныне грубо нарушено: три бывших союзника СССР по Варшавскому договору - Чехия, Венгрия и Польша — приняты в Североатлантический блок; решен вопрос о приеме в него следующей группы стран, включая бывшие советские прибалтийские республики; о намерении вступить в НАТО заявили Украина и Грузия; даже Президент Белоруссии, разочарованный колебаниями российской политики, высказался в пользу пересмотра отношений с НАТО.
Никакие заверения зарубежных и отечественных политиков о том, что расширение НАТО России не угрожает, не могут успокоить общественное мнение. Не случайной бывший госсекретарь США Г. Киссинджер в статье “Цели НАТО под вопросом” писал о том, что “любое расширение НАТО неминуемо приведет к проведению новых линий разделов”, т.е. к еще большей изоляции России. Неопределенные обещания допустить Россию в Североатлантический блок в отдаленном будущем вряд ли могут восприниматься всерьез, учитывая ее положение на стыке трех цивилизаций: западной, которая, как выяснилось, не готова принять бывшую сверхдержаву как полноценного и равноправного члена; китайской – потенциального лидера XXI века; мусульманской – наиболее активной и на этой почве нередко порождающей исламский фундаментализм.
На смену дипломатии, когда это выгодно Западу, приходят силовые решения. Разгром Югославии и война в Ираке знаменуют разрушение существующей системы международных отношений и международного права. Согласно его нормам, военные действия против независимого государства без санкции Совета безопасности ООН не могут оцениваться иначе, как агрессия. Однако США и их союзники ссылаются на необходимость защиты прав человека посредством “гуманитарной интервенции”, доказывая справедливость старой формулы: желающих освобождать часто бывает больше, чем желающих освобождаться.
Невыразительная позиция российской дипломатии по ключевым вопросам международной политики (французская “Монд” даже окрестила Президента В. Путина эквилибристом за его заявления по иракскому вопросу), появление американских баз и военных контингентов в Средней Азии и Грузии – все это означает превращение России в страну с ограниченным суверенитетом, едва ли не автоматически следующую в кильватере внешней политики США.
Вопреки оптимистическим ожиданиям конца 1980-х - начала 1990-х гг., которые разделяли многие выдающиеся ученые и политики (академик А.Д. Сахаров), в результате разрушения Советского блока не сократилось, но значительно возросло количество региональных вооруженных конфликтов, которые фактически стали частью затяжной войны между богатым Севером и бедным Югом, между западной и мусульманской цивилизациями и т.п. При определенных условиях эти локальные конфликты вполне способны перерасти в конфликт глобальный.
Таким образом, несмотря на экономический рост, Россия не вышла из периода множественных катастроф. Более того, некоторые из них стали глубже. В дальнейшем мы убедимся, что причиной тому является курс Правительства и Администрации Президента, который с равным успехом можно было бы назвать: “экономика – против человека” или “попытка выхода из катастрофы за счет бедных и нищих”.
|
Отчет и размышления о парламентской работе |
II.1 | |
| ‹‹‹ | ››› |